Рыцарь Византизма - Игорь Артемов, Иосиф Зая, Харлампий Политидис
Вопреки закрепившимся в последние годы стереотипам, которым, безусловно, способствовал недавний распад СССР, Великая Россия была и остается жизненно необходимой не одному только русскому народу, но и всем восточнохристианским народам, чье культурное наследие и духовный потенциал уходят своими корнями в древнюю византийскую традицию. Не секрет, что крах веры в Великую Миссию России на Востоке в начале нашего века оказался для целого ряда православных и других народов - греков, армян, ассирийцев (сирийцев) и езидов - не менее драматичным и трагичным, чем для самих русских. Иллюстрацией подобного могут служить и недавние события на Балканах, когда, в буквальном смысле, предоставленные самим себе сербы оказались один на один с организаторами "нового мирового порядка", устроившими этому героическому народу военную, экономическую и информационную блокаду, обеспечившую легитимность геноцида сербов в глазах мирового сообщества. И все же сегодня, как и восемьдесят лет назад, многие деятели освободительного движения, даже в самые критические для России дни, не утрачивают веры в то, что Россия еще жива и сумеет занять подобающее великой христианской державе место в мировой политической системе. Такая вера зиждется на осознании общности исторических судеб народов византийской Ойкумены, на понимании необходимости совместной борьбы православного и восточноправославного мира за свое выживание. Как не вспомнить здесь слова, сказанные в не менее критическом для России 1918 году великим сыном армянского народа генералом Андраником*, руководителем общего антиосманского сопротивления и героем, почитаемым не только армянами, но и греками и сербами, ассирийцами и другими сирийскими христианами, болгарами и езидами: "Как только Россия встанет на ноги, воздвигнется новая могучая и непобедимая Россия, какой она не была никогда". Эти слова звучали более чем контрастно на фоне апокалиптических настроений русской интеллигенции, порожденных страшной чередой февральского и октябрьского переворотов. Следует отметить, что говорил это легендарный генерал как раз тогда, когда, в результате большевистской пропаганды, рухнул Кавказский фронт и, обманутые шедшими к власти в России немецкими шпионами, русские солдаты массами бежали в Россию, бросая и распродавая по дороге оружие, часто попадавшее в руки ее заклятых врагов и поворачивавшееся против проверенных в боях друзей державы. В этой ситуации оставленным на произвол судьбы христианам казалось, что Россия уже навсегда отвернулась от них, но истинные патриоты из армянского, греческого, ассирийского и других духовно-родственных народов сохраняли веру в Россию и продолжали отчаянное сопротивление, которое понималось ими не только как борьба за собственное выживание, но и защита Великой России. Ведь именно с ней были связаны вековые надежды этих народов на избавление от османского ига. К чести российской армии немало верных своему воинскому долгу и Отечеству русских офицеров и казаков, после распада их воинских частей, не покинуло кавказский театр боевых действий, а влилось в армянские, ассирийские и греческие дружины, действовавшие в Анатолии и Северо-Западной части Персии.
В конце января 1918 г. Андраник осудил организованную мусаватистскими кругами Азербайджана у станции Шамхор близ Гянджи резню более 5 тыс. русских солдат и офицеров, возвращавшихся в свои дома с фронта. В интервью корреспонденту газеты "Мшак" генерал подчеркнул: "Кавказские народы должны относиться к русскому народу с пониманием, принимая во внимание, что от нашествия варваров их защищал русский солдат. Гянджинский инцидент наводит на грустные размышления. Нельзя так относиться к сынам России, проливавшим на протяжении трех лет борьбы свою кровь в наших горах. Русский народ не должен повернуться спиной к традиционному курсу своих отцов, предать забвению пролитую его отцами кровь на Кавказских горах и покинуть эту страну, оставляя ее на произвол судьбы, забывая даже свои будущие интересы. Он должен остаться и защищать Кавказ и кавказские народы. На Кавказе должна быть сохранена общероссийская государственность. И если русский солдат покинет Кавказ и уйдет, у кавказских народов не хватит сил отстоять эту идею". Такая поистине хрестоматийная фраза была произнесена Андраником в тяжелейшей обстановке, когда с приходом к власти большевиков турки практически без боя возвращали себе отвоеванные Россией с 1914 г. территории, включая и Анатолию, и готовились к захвату Кавказа, выходу в Крым, Поволжье и Среднюю Азию, пытаясь поднять против России население ее окраин, используя, где это выгодно, идеи исламского единства и, конечно, пантюркизма. Командующий войсками Кавказского фронта генерал от инфантерии Лебединский, понимая, что на Кавказе больше не существует другой силы, способной сдерживать турецкую агрессию, кроме Особой армянской дивизии, состоявшей не только из армян, но также и из представителей других народов (в нее входили, например, донские и кубанские казаки), назначил командиром дивизии Андраника, присвоив ему чин генерал-майора. Выбор руководителя дивизии, на плечи которой зимой 1918 г. ложилась вся тяжесть распавшегося Кавказского фронта, был, конечно же, не случаен. К этому времени Андраник успел снискать себе славу не только талантливого военного тактика и стратега, но и популярного среди православных и восточноправославных народов идеолога византизма, последовательно отстаивавшего идею единения этих народов с Россией в борьбе против османских поработителей.
Андраник Торосович Озанян родился 22 февраля 1865 г. в Западной Армении, в городке Шапир-Гарахисар - столице Горного Сасуна - труднопроходимой для турецких войск области, остававшейся на протяжении долгих веков османской оккупации лишь формально подчиненной турецкой администрации и потому со временем превратившейся в центр не только армянского сопротивления, но и сопротивления всех коренных народов азиатской части империи, подвергавшихся планомерному истреблению со стороны турецких властей. Уже через год после окончания школы Андраник попадает в тюрьму за избиение турецкого жандарма, терроризировавшего местное армянское население. Совершив удачный побег, он переезжает в Константинополь, но вскоре вновь возвращается в Западную Армению, а затем отправляется в Крым и на Кавказ с целью доставки оружия для армянских боевых дружин. В Западной Армении Андраник вступает в отряд известного фидакна* Сероба Вартаняна и становится признанным руководителем нескольких ударных групп партизан, ведущих борьбу против турецких погромщиков и регулярных турецких частей. В 1902-1904 гг. отряды Андраника вели бои против турок и подстрекаемых ими курдов-мусульман в Сасуне, Таро-не и Васпуракане. За героическое сопротивление превосходящим силам противника Андраника стали называть новым Давидом Сасунским.** В 1905 г. Андраник выехал на Кавказ, где обсуждал вопросы дальнейшей борьбы против османского ига с видными деятелями армянского национального движения и с представителями Российской Империи. После этого он отправился в длительное путешествие, в ходе которого посетил Францию, Швейцарию, Бельгию, Англию, Болгарию и Иран, информируя общественность о национально-освободительной борьбе армян Западной Армении и о необходимости в этой связи приобретения оружия. В Болгарии сасунский горец написал свои "Боевые инструкции", обобщив опыт ведения партизанской борьбы. Спустя семь лет этот опыт сполна послужил болгарам во время первой Балканской войны. В 1912 г. из армянских добровольцев Андраник организовал целую роту, вошедшую в состав ополчения болгарской армии. Армянские воины проявили героизм в боях за взятие городов Мастанли, Узун, Мерефете, Шаркей, Родосто и др. Андраник участвовал в разгроме турецкого корпуса генерала Явера-паши. Болгарское командование высоко оценило участие армянской роты в первой Балканской войне. Начальник ополчения генерал-майор Генев, начальник штаба Др.Винков и адъютант капитан Николов свидетельствовали, что все "участники этой роты могут гордиться своей отважной деятельностью. А Армения должна быть уверена, что, имея таких сыновей, которые способны умереть даже за чужое дело, она в недалеком будущем обретет счастливую и долгую свободу". Заметим, что болгарские военные, отдавая справедливую дань героизму армян, все же еще недопонимали некоторые существенные моменты, очевидные для стоявшего на византистских позициях Андраника Озаняна. Во-первых, сражаясь против турок на стороне православных славян, армяне умирали не "за чужое дело", а во-вторых, одного героизма армянского народа было, к сожалению, еще мало, чтобы добиться прочной независимости от османских поработителей, подлинным гарантом которой, как и предвидел Андраник, могла стать только христианская Россия, будучи могущественной державой, способная отстоять в борьбе с любым самым сильным и коварным противником право на существование византийской цивилизации. Поэтому не случайно, что даже в самые трагические для армянского народа дни Андраник призывал соотечественников заботиться о судьбе России - решающей составной части современного православного мира. В интервью женевскому корреспонденту газеты "Франкфуртер цайтунг" в 1907 г. он подчеркнул, что западные армяне видят свое спасение в помощи России. В страшную зиму 1918 г., говоря об отношении армян к России, генерал отметил, что "любые действия, направленные против России, чужды нашему народу, нашему рыцарскому духу, нашим нравственным идеалам".
С началом Первой мировой войны Андраник спешит в Россию - через Ялту, Туапсе, Поти добирается до Тифлиса. Здесь 12 августа 1914 г. он встречается с главнокомандующим войсками Кавказского военного округа Мышлаевским и заявляет о готовности участвовать в войне против Турции. Легендарному сасунскому горцу было поручено сформировать первую добровольческую армянскую дружину и принять командование ею. Во главе этой дружины Озанян ведет неравные бои с турецкими войсками и завоевывает огромный авторитет среди русского военного командования. Генерал-лейтенант Чернозубов, в частности, писал: "Я всегда видел в Андранике горячего патриота, борца за свободу Армении, глубоко любившего свою Родину. Я с особым удовольствием всегда читал выдержки в русском переводе из статей армянских газет, где воздавалась честь Андранику как национальному герою, всегда храбро несшему свою голову для осуществления национальных идеалов в борьбе с вековым врагом Армении". Другой, не менее известный генерал Юденич сказал об Андранике, что тот "до безумия храбр". За личное мужество и успехи армянской дружины в боях на Кавказском фронте в 1915-1916 гг. Андраник Озанян был награжден георгиевской медалью IV степени, георгиевскими крестами IV и III степени, орденами Св. Станислава II степени с мечом Св. Владимира IV степени. По признанию Чернозубова, "успехи русской армии у Ашнака, Вруш-Хорана, Ханика, Котура, Сарая, Молла-Гасана, Беленджика и Гаратели в значительной мере связаны с боевыми действиями I армянской дружины, во главе которой всегда находился Андраник - храбрый,, опытный начальник, прекрасно понимавший обстановку боя. Твердый и настойчивый, он был всегда во главе дружины и пользовался большим авторитетом среди добровольцев. Дружина под начальством Андраника доблестно участвовала в бою под Муханджиком (Дильман) 15-18 апреля 1915 г., в котором Кавказ был спасен от вражеского нашествия". Тогда Андраник вряд ли предполагал, что спустя несколько лет в условиях развала Кавказского фронта руководителю I армянской дивизии придется еще раз спасать от турецкого нашествия Кавказ, на этот раз, можно сказать, единолично. В начале 1918г. турецкие войска под командованием генерал-лейтенанта Мехмеда Вахиб-паши приступили к крупномасштабным операциям на Эрзерумском, Ванском и Приморском направлениях: 30 января они заняли Эрзинджан, 11 февраля - Трапезунд, 14 апреля - без боя вошли в Батум и стали продвигаться к Сухуму, 25 апреля пал Каре. Дивизия генерала Андраника была лишена возможности маневрировать, ибо, ведя тяжелые оборонительные бои на Эрзерумском направлении, прикрывала отступление сотен тысяч армянских, греческих и ассирийских беженцев, уцелевших в 1915 г., над которыми снова нависла страшная угроза после отступления русских из Анатолии. Опасность захвата турками большей части Кавказа и повторения геноцида в Восточной Армении казалась почти неизбежной.
Однако 16-18 мая 1918 г. у поселка Воронцовка отряды генерала Андраника неимоверными усилиями сдержали османские войска и их приспешников. И хотя некоторым группам неприятеля удалось прорваться и на 20-25 км подойти к Тифлису, основная масса их была остановлена и отброшена назад. Перехватив инициативу у врага, генерал ведет бои на Караклисском направлении. В развернувшейся 25-28 мая 1918 г. Лорийской битве, во многом оказавшейся судьбоносной не только для Армении, но и Кавказа в целом, Андраник сорвал генеральное наступление турецких войск на дилижанском направлении, пытавшихся через Дилижан выйти к Баку и продвинуться к Дагестану и Чечне. В результате понесенного поражения турецкое командование вынуждено было отдать приказ оставить большую часть горного Лорийского края. В начале июня армянская дивизия вступила в Нор-Баязет, затем по Селимскому перевалу через Даралагяз и Шарур - в Нахичеван. В скором времени были заняты Джульфа и Битлис. 14 июня Андраник издал приказ, в котором отмечалось, что войска подчиняются Центральному Российскому правительству, а Нахичеван объявлялся неотделимой частью России. Генерал Андраник отправил также телеграмму чрезвычайному комиссару по делам Кавказа и председателю Бакинского Совнарко ма С.Шаумяну, в которой выразил готовность оказать помощь Бакинской коммуне, оборонявшейся от наступления турецких войск. По этому поводу генерал сказал: "Я послал телеграмму, чтобы известить московское правительство о том, что я, моя армия и народ честно преданы русским". Здесь также проявилась его византистская позиция, заключающаяся в стремлении всеми силами сохранить целостность России. Главной стратегической установкой турецкого командования летом 1918 г. стал захват Баку с дальнейшим продвижением на Дагестан и выход за пределы Кавказа в сторону Поволжья и Закаспия. Турки наступали на Баку по линиям: Батум-Тифлис-Казах; Дилижан-Казах-Евлах; Александрополь-Нахичеван-Шуши-Евлах; Нахичеван-Шуши-Баку.
Еще весной 1918 г. турецкие войска вторглись в Северный Иран и оккупировали эту часть персидской территории, создав плацдарм для развития атаки на Баку. Захватив, в частности, иранские города Маку, Салмас, Тебриз, Сараб, Ардебиль, Хой, турки намеревались через железную дорогу Александрополь-Джульфа перебросить в Персию новые войска для наступления на Баку. Но в Нахичеване отряды Андраника перерезали железнодорожный путь, а в Джульфе захватили турецкий гарнизон. В районе Хоя сасунские формирования нанесли упреждающий удар в тыл расположенной в Северо-Западном Иране турецкой армии. Этот внезапный удар заставил турецкие войска приостановить наступление на Баку и перебросить значительные силы против генерала Андраника. Застигнутое врасплох турецкое командование начало перегруппировку сил. Бои в Хое продолжались несколько дней. Турки понесли огромные потери, однако постоянно прибывавшие подкрепления создавали угрозу окружения армянской дивизии. В этих условиях Андраник вынужден был оставить Хой, и, прорвав цепь неприятельского окружения, отступить в район Джульфа-Баку. Затем, под напором численно превосходящих турецких войск, генерал оставил Нахичеван и перебрался в Горный Зангезур, имея целью через Нагорный Карабах прорваться в Баку и преградить дорогу наступающей турецкой армии. Андраник Озанян сыграл огромную роль в защите Зангезура, оказавшегося маленьким островком в Закавказье, куда так и не удалось проникнуть турецким оккупантам. В ходе боев практически до 40% турецких войск на Кавказе было брошено против Андраника в Зангезур. Когда лидеры новообразованных кавказских республик в страхе перед турецким нашествием в январе 1918 г. обратились к турецкому правительству, выражая готовность сесть за стол переговоров, то в ответ услышали, что Турцию их мнение не интересует, ее волнует лишь то, что думает по этому поводу генерал Андраник, что было вполне логично, поскольку именно его войска оставались основным препятствием к покорению Кавказа, а непреклонность генерала и его преданность идее византизма ни у кого не вызывали сомнений. Этой идее генерал остался верен всю свою жизнь. В 1919 г. он писал: "Никакое государство, будь то Англия, Франция или Америка, кто бы ни был, не должно сопротивляться продвижению России на Юг, а со стороны народов Закавказья не должно быть ни одного выстрела против России в защиту западных государств".
Характерной чертой деятельности Андраника было гуманное отношение к мирным жителям, независимо от их этнической и религиозной принадлежности. Заботясь о безоружном населении, он всегда проявлял завидную предусмотрительность. Героическое сопротивление сасунской дивизии не только спасло от уничтожения массы христианских народов, но и предотвратило дальнейший распад теперь уже Советской России, а это говорит о том, что по степени своей исторической значимости роль личности Андраника Озаняна, сохранившего в ратных боях идею византизма и передавшего ее потомкам, даже превосходит роль его легендарного земляка, Давида Сасунского, подобно которому генерал занял прочное место в армянском эпосе и эпосе других братских народов. Столкнувшись с предательством интересов православных и восточноправославных народов как со стороны союзников по Антанте, так и большевиков, сполна воспользовавшихся плодами героической борьбы Андраника для закрепления на Кавказе, генерал вынужден был эмигрировать за границу. Находясь проездом в Тифлисе, он сказал: "Я никогда в своей жизни не стремился к личному счастью и благополучию. Я постоянно стремился только к одному и боролся только за одно - за свободу и благополучие своего народа. Я не ищу признания своих заслуг и желаю лишь, чтобы был счастлив народ, которому я служу всю свою жизнь". Эту службу Андраник продолжил и в эмиграции. В декабре 1919 г. американская газета "Вашингтон пост" писала: "Генерал Андраник стоит на самой вершине армянского героизма. Армяне всюду его встречают с ликованием. Они с большим вниманием и восхищением прислушиваются к каждому его слову. А ему, этому воину, который после крушения Царской России вел неравные бои с турецкой армией, есть о чем говорить. Ныне его слова так же остры, как была остра его сабля". Проживая в США, Андраник продолжал выступать за сохранение целостности Советского Союза именно потому, что верил в возрождение России, в ту византистскую идею, которой посвятил всю свою жизнь. Именно ему принадлежат сказанные еще в 1918 г., но ничуть не потерявшие своей актуальности и сегодня слова: "Мне больно, когда вы думаете, будто Россия распалась, умерщвлена раздорами и не очнется раньше, чем через 50 лет. Но вам следовало бы помнить, что 150-миллионный здоровый, обладающий богатыми потенциальными возможностями народ не может умереть, он жив". А ведь эти замечательные слова вырвались из уст легендарного сасунского горца, когда на дворе стоял тот самый год, в котором появился наверное столь же красивый, сколь и горестный памятник отечественной литературы - "Слово о погибели Земли Русской" A.M. Ремизова, ярко отразивший апокалипсическое мироощущение большей части русской интеллигенции. Андраник умер 31 августа 1927 г. в городе Фрезно (США). В январе 1928 г. его останки были перевезены в Париж и захоронены на кладбище "Пер-Лашез". Если ратный подвиг Андраника-военачальника уже изучен, то наследие Андраника - идеолога византизма еще нуждается в своем глубоком осмыслении. Сегодня этот вопрос стоит как никогда актуально. Мы становимся свидетелями возрождения византизма среди православных и других христианских народов во главе с Россией - абхазов, армян, ассирийцев, белорусов, болгар, греков, грузин, езидов, коптов, осетин, румын, сербов, сирийцев, словаков, украинцев, черногорцев, эфиопов. Византизм для принадлежащих к византийскому ареалу народов - это безусловное возвращение к своим духовным истокам, к тому, что позволило каждому из них сделать свой неповторимый вклад в копилку мировой цивилизации, и всем вместе воссоздать единый культурно-исторический тип, обладающий уникальными возможностями духовного и материального созидания. Но византизм в нынешних условиях глобальной экспансии атлантизма и геополитической катастрофы установления однополярного мира - это еще и необходимая, как воздух, народам православной Ойкумены стратегия и даже более того - философия выживания, без принятия которой под вопросом оказывается не только завтрашнее существование этих народов, но во многом теряет непреходящую ценность и тот великий вклад, который внесла византийская цивилизация в сокровищницу мировой культуры. Следовательно, речь идет уже не только о судьбах этих народов, а о судьбах всего человечества.
